[Schnizel]

Как-то мне вдруг стало обидно, что я совсем забросил свой оридж, и я решил найти время довести до ума уже написанное - что-то причесать, что-то поправить, что-то дополнить, и перезалить на Самиздат. Но Самиздат лежит, убитый Роскомнадзором за "материалы педофильской и суицидальной наклонностей" , так что пока сохраню его тут, шоп оно не потерялось.

КОГДА НАСТАНЕТ ДЕНЬ ПОБЕДЫ.

ПРОЛОГ.

Когда же все это началось? Историки называют датой начала колонизации 12 мая 2115 года, когда звездолет «Пионер» стартовал с космодрома на мысе Канаверал. Но некоторые считают, что период колонизации начался с того момента, как первый человек ступил на поверхность неизвестной планеты, по первоначальным прикидкам, пригодной для жизни homo sapiens. Случилось это в 2152 году, а человека звали Станислав Левиц, капитан звездолета «Гордость». По праву первооткрывателя он дал имя планете, назвав ее в честь своей жены, и тем самым даровав супруге место в Музее Славы, где их общее фото по сей день красуется на одном из центральных стендов. Данара стала самой первой земной колонией, что автоматически превратило Земную Федерацию в Федерацию Объединенных планет. На протяжении последующего столетия, колонизация шла полным ходом, и к 2284 году количество подведомственных Федерации колоний достигло восьми, не считая нескольких десятков планет-рудников, предназначенных исключительно для промышленных целей. Сотни тысяч молодых и не очень людей, коим стало чересчур тесно и душно на уже давно перенаселенной старушке-Земле, и кто жаждал реализовать свои амбиции, устремились к новым горизонтам. С первых месяцев после основания, центральный поселок колонистов на Данаре рос как на дрожжах и, в течение всего лишь восьмидесяти шести стандартных лет, превратился в громадный город, раскинувшийся на площади свыше двенадцати тысяч гектар. На снимках, сделанных со спутников, город напоминал очертанием расправившую крылья огромную птицу, что как нельзя лучше соответствовало его названию – Игл-сити. По расчетам экологов и экономистов Федерации, основание первой колонии должно было послужить делу улучшения земной экологии, так как большую часть вредных промышленных производств планировалось перенести именно туда. Кроме того, старушка-Земля практически исчерпала себя в качестве источника энергетических ресурсов, а открытые учеными альтернативные источники далеко не полностью удовлетворяли все потребности человечества. В последствие, Игл-сити так и остался единственным мегаполисом на планете; вокруг него выросли, как грибы после дождя, промышленные поселки; некоторые из них со временем превратились в небольшие города. На планете добывали и перерабатывали несколько видов руды, в том числе и той, что служила основой топлива для звездолетов, алмазы и прочие драгоценные камни; производили промышленное оборудование, вооружение и боеприпасы, бытовые приборы и компьютеры. Именно горнодобывающая и тяжелая промышленность с самого начала служили основой данарской экономики, а аграрный сектор оказался убыточным из-за условий местного климата и состава почвы, гораздо выгоднее было поставлять продовольствие и товары массового потребления для колонистов извне. Впрочем, группа биологов-энтузиастов нашла на планете гриб-лишайник, мало того, что пригодный в пищу, так еще и содержащий огромное количество полезных для здоровья веществ. Находка пришлась колонистам по вкусу, так что вскоре в окрестностях мегаполиса появилось пара десятков ферм, где гриб можно было выращивать без особых хлопот, и со временем он прочно вошел в рацион значительной части жителей Данары.
Природные богатства планеты казались практически неисчерпаемыми, что привело к быстрому обогащению тех, кто вкладывал деньги в горнодобывающий бизнес, и взрастило в них непомерные амбиции. А непомерные амбиции власть имущих неизбежно приводят к конфликту интересов. Разумеется, в официальной данарской прессе тогда, в 2366 году, все это назвали «войной за независимость» против «угнетателей» и «поработителей» свободных колонистов, под коими подразумевались власти Федерации. История простая и банальная, что не уменьшает трагизма событий, последовавших за объявлением губернатора Крадока о независимости Данары, и назначении себя главой новоиспеченной республики. За Крадоком стояла группа богатейших бизнесменов планеты и почти все офицеры высшего ранга дислоцированного на планете подразделения ВС Федерации «Гром». Все это обеспечивало мятежному губернатору мощную силовую и материальную поддержку в виде оружия, производственных мощностей, денег и человеческих ресурсов. У него был реальный шанс на победу, что заставило бы, в конечном итоге, правительство Федерации признать независимость Данары, потеряв контроль над всеми её ресурсами, и приобретя взамен опасного соседа. Мало того – это могло создать опасный прецедент для других колоний. С самого начала мятежники столкнулись с проблемой, которую они, на стадии планирования, никак не принимали в расчет. Простые колонисты были, на тот момент, вполне довольны своей жизнью в составе Федерации, обеспечивающей их, помимо продовольствия и всего необходимого, еще и защитой от потенциальных внешних врагов в лице мобильных бандитских формирований, активно расплодившихся с самого начала колонизации и совершавших регулярные набеги на те планеты, где было чем поживиться, а еще худо-бедно, но работающей судебной системой, медицинским обслуживанием и социальными гарантиями. Перспектива гибнуть под бомбами, испытывать лишения и полагаться на милость людей, которых явно интересовали лишь деньги и их личные амбиции, не казалась колонистам заманчивой. Несколько масштабных стихийных вспышек недовольства со стороны простых граждан были подавлены с быстротой и показательной жестокостью, вселившей в сердца людей страх. После этого, открытое сопротивление власти Крадока сменилось подпольным. Среди колонистов появились довольно способные лидеры, сколотившие небольшие партизанские группировки, которые со временем начали доставлять мятежникам массу неприятностей. Им не нужно было изобретать велосипед – история человечества стала хорошим источником информации на предмет ведения партизанской войны. Диверсии, саботаж, покушения на жизни мятежной верхушки, более, или менее удачные, перевербовка сторонников диктатора. Лидером одной из партизанских группировок был молодой человек по имени Эрик Томпсон, до начала мятежа служивший на Данаре в подразделении «Гром» в чине лейтенанта. Далеко не все офицеры подразделения поддержали Крадока, примерно треть среднего руководящего звена выразили свой протест и отказались подчиняться приказам. Но лишь пятерым из них посчастливилось остаться после этого в живых, вырваться с территории военной базы и затеряться в Игл-сити среди гражданского населения. Лейтенант Томпсон был одним из них. Его группа действовала наиболее эффективно, и именно она отличилась в тот момент, когда, потерпев поражение, мятежники вознамерились стереть Игл-сити с поверхности планеты, следуя тактике «выжженной земли». В конечном итоге, город был спасен, мятеж подавлен, а те, кто его затеял, по большей части, мертвы, или заключены под стражу. Эрик Томпсон, уже в капитанском чине, получил назначение на патрульный крейсер «Коршун», где отслужил восемь с половиной стандартных лет, дважды получив повышения, несколько наград и множество благодарностей от командования. Затем, он некоторое время вращался в центральном штабе ВС на Земле, и никто из его окружения не сомневался, что такого заслуженного офицера ждет карьерный рост, вплоть до самых высших сфер военного ведомства, а там – кто знает, возможно даже уютное кресло в Сенате после выхода в отставку. Но все обернулось совсем не так радужно. Злые языки обвиняли в неудавшейся карьере полковника Томпсона его склочный, неуживчивый характер, породивший массу недоброжелателей, но об истинной причине того, что Томпсон вновь оказался на Данаре, уже в качестве командующего военной базой, никто толком не знал. После мятежа, устроенного Крадоком, лидеры силовых структур Федерации изменили тактику взаимодействия с колониями, дабы избежать повторения истории. Теперь губернатор колонии назначался на срок не более пяти стандартных лет; все бывшие в его ближайшем окружении чиновники также меняли место службы после его отставки, а руководить дислоцируемыми на территориях колоний военными подразделениями назначали лишь самых проверенных офицеров. Вполне очевидно, что полковник Томпсон принадлежал к их числу.

I.
-Лейтенанту Холмсу, капитану Макферсону и капралу Роско немедленно явиться к полковнику….!
Благодаря новым модифицированным динамикам, установленным на всей территории базы, и позволявшим улавливать малейшие оттенки звуков, в голосе диспетчера, что прозвучал по каналу громкой связи, явственно ощущалось уныние и скука. Все служащие, разумеется, знали, что дежурные диспетчера с ума сходят от безделья, если только на базе не случается чего-нибудь из ряда вон выходящего, так что к диспетчерам было принято испытывать сочувствие.
- …Повторяю - Лейтенанту Холмсу, капитану Макферсону и капралу Роско немедленно явиться к полковнику…!
Голос из динамиков гулким эхом пронесся по длинным, пустым, облицованным металлом, коридорам бункера, расположенного на некотором отдалении от центральных строений базы, где над внушительных размеров входной дверью, похожей на вход в банковское хранилище, висела табличка с грозной надписью: «Посторонним вход строго воспрещен! Только для технического персонала базы!», заглушил шум работающего энергогенератора в просторном помещении с высокими потолками, стены коего были сплошь покрыты переплетающимися кабелями и трубками. Внушительной комплекции субъект с кожей цвета темной бронзы, одетый в простой рабочий комбез бурого цвета, с неприметной нашивкой капрала на рукаве и не уставного вида украшениями из нескольких видов металла на шее и запястьях, стоявший у открытой боковой панели охлаждающего агрегата, втолковывая что-то коренастому курносому молодому парню, запнулся на полуслове, прислушиваясь к доносящимся из динамика словам, недовольно поморщился и, наспех обтерев руки ветошью, направился к выходу.
В офисе начальника интендатской службы было слегка шумновато для такого скучного занятия как составление отчета по итогам последней инвентаризации – светловолосый, улыбчивый, атлетического сложения молодой офицер в чине лейтенанта и двое его ровесников рангом пониже, азартно резались в карты, обмениваясь по ходу шутками и репликами. Услыхав вызов, лейтенант молниеносным движением фокусника смахнул карты и фишки в ящик стола, запер его на ключ, тщательно оправил мундир, и без того находившийся в безупречном состоянии, стряхнул невидимую пылинку с рукава, и лишь после этого покинул кабинет, оставив помощников наедине с несбывшимися надеждами на выигрыш и длиннющей инвентаризационной ведомостью.
До объявления диспетчера в столовой царила тишина – обед закончился полчаса назад, дройды – уборщики собирали посуду и до блеска надраивали все доступные поверхности, лишь одинокая человеческая фигура в серо-оливковом лётном комбинезоне маячила за самым дальним угловым столом. Фигура была тощей и немного нескладной; ссутулившись над опрокинутой сахарницей, странноватого вида субъект, чья внешность и манеры не особенно гармонировали с капитанскими нашивками и значком командующего эскадрильей быстрого реагирования на его комбинезоне, задумчиво – меланхолично вырисовывал узоры на рассыпанном возле его чашки с кофе сахарном песке. Голос из динамика заставил его заметно вздрогнуть; торопливо собрав со стола сахарную россыпь, он высыпал ее обратно в сахарницу, двумя глотками допил остывший кофе и скорым шагом направился к выходу, на ходу пытаясь пригладить свои взъерошенные темно-русые вихры, явно нуждающиеся во внимании парикмахера.
Спустя четверть часа после вызова, вся троица нарисовалась перед кабинетом полковника Томпсона, командующего подразделением ВС Федерации «Щит» и по совместительству начальника военной базы с кодовым обозначением FG 125879, где оное подразделение непосредственно размещалось.
Стоя под дверью начальничьего кабинета, многие из нынешних подчиненных Томпсона отчего-то испытывали легкий трепет, или даже нешуточную тревогу. Во внешнем облике шефа, впрочем, не было ничего отталкивающего, или угрожающего, напротив – открытое лицо, ясный взор, благородная седина на висках и безупречная выправка делали его потенциальным кандидатом для изображения на пропагандистских плакатах ВС, в качестве примера того, как должен выглядеть безупречный офицер. Вдобавок, Томпсон почти никогда не повышал голос, и часто улыбался, но его обаятельная улыбка отчего-то вгоняла многих в нервную дрожь. За семь лет руководства он выжил пятерых замов, присланных ему из штаба, и теперь, подобно шейху, правил в одиночестве, дожидаясь прибытия очередной жертвы. Для изгнания неугодных у него была выработана целая система, весьма эффективная – мало кто выдерживал ее воздействие более года. Однако, все вышеперечисленное ни в коей мере не касалось трех офицеров, чьи имена были объявлены диспетчером. Сложно представить себе более непохожих друг на друга людей, чем эти трое. По базе ходило множество слухов и сплетен на тему того, что же их связывает, каким именно образом они превратились в некий единый, цельный организм, и отчего их лояльность шефу была абсолютной и безоговорочной. Завистники называли этот маленький союз «могучей кучкой», но даже им сложно было отрицать несомненную способность команды Томпсона справляться практически с любой проблемой, внешней, или внутренней.
Обстановка кабинета полковника как нельзя лучше располагала к задушевной беседе – старинного вида мебель и некоторые антикварные вещички вроде хрустальной пепельницы на столе неплохо сочетались с новейшей компьютерно – коммуникационной системой «Интер-Гэлакси», коей оборудовались лишь учреждения высшего правительственного ранга. Эта система была заслугой Грегори Холмса, начальника интендантской службы, который мог достать все, что угодно, начиная с портвейна двадцатилетней выдержки и кончая экспериментальной моделью центрального плазменного излучателя.
Томпсон оглядел три физиономии, уставившиеся на него с выражением немого вопроса, вынул сигару изо рта и произнес:
- Присаживайтесь, господа. Есть разговор.
Троица с удобством расположилась в мягких кожаных креслах и приготовилась внимать.
-Итак – не буду ходить вокруг, да около. Я вызвал вас, чтобы сообщить препаршивую новость. К нам направляют падальщиков.
Новость произвела одинаковое впечатление на всех троих - лица офицеров заметно вытянулись.
- Но, позвольте, - Холмс нервно поерзал в кресле,- за последнее время у нас не было ни одного мало-мальски серьезного нарушения Устава, напротив, наши показатели по дисциплине...
- Это их не волнует, Грег, - перебил полковник, - и не в этом дело. Спецотдел направляет своих людей во все дислоцированные на территории колоний подразделения, согласно приказу, изданному месяц назад. Армия, похоже, уже не заслуживает доверия правительства. Моим замом назначен майор Стоддарт. Мне очень жаль, Мак.
Капитан Дуайт Александр Макферсон, которого приятели звали «Мак», а недруги «чокнутый Мак», издал звук, похожий на жалобный стон, и спрятал лицо в ладонях.
- Твою ж дивизию! Прощай, спокойная жизнь!
- Это тот урод, который доставал тебя еще в академии? – уточнил Роско.
- Угу. Я был первокурсником, а он уже получил звание мичмана. Такие обычно на мелюзгу, вроде меня, внимания не обращают, но я обошел его результат по лётным тестам, и, судя по всему, он воспринял это слишком близко к сердцу. Целый год он и его дружки мне проходу не давали. Впоследствии, мы сталкивались еще несколько раз по службе, и, скажу я вам, эти воспоминания одни из самых неприятных в моей карьере. Ну, если вкратце его описать, то…, - далее последовал набор фраз, общий смысл коих сводился к мнению Мака об умственных способностях и моральных качествах Стоддарта, вперемешку с ремарками о том, какого рода интимные отношения были у него с матерью майора.
Полковник позволил Маку выпустить пар, затем вновь направил разговор в деловое русло.
-Итак, Стоддарт прибывает завтра утром в сопровождении старшего лейтенанта Чейза, нашего нового главы службы безопасности и десятка своих людей. Я никак не мог помешать его назначению сюда. Единственное, что мы можем – сделать их пребывание на базе максимально неприятным.
При этих словах на губах Холмса мелькнула хитроватая ухмылка, Мак мечтательно прищурился, а Роско стиснул кулаки. Зерно было посеяно в благодатную почву.
- Завтра буду ждать вас ровно в семь у входа в центральный док при полном параде.
- При параде? – Холмс поморщился, - не слишком ли много чести?
- В самый раз. И полюбезнее, полюбезнее, господа! Нужно чтоб гости расслабились и потеряли бдительность. Отправляйтесь по местам и готовьтесь к встрече.
Уже возле самого выхода полковник велел Маку задержаться.
- Кстати, чуть не забыл. Что там насчет тестов, капитан? Тебе через два дня на патрулирование сектора, а доктор Веллер до сих пор не подписал твой допуск.
- Этот Веллер – тупой, самодовольный козел, – пробурчал Мак, - и тесты у него для альтернативно одаренных учеников младших классов.
- Меня это не волнует, - в тоне полковника явственно прозвучали железные нотки, - Я понимаю – ты расстроен, что твой приятель Полак, с которым вы беседовали о теориях структуры личности за чашкой кофе, подал в отставку. Но тебе придется найти общий язык с нашим новым штатным психологом, потому что если он не подпишет твой допуск, то ты никуда не полетишь. Я ясно выражаюсь?
Подвижная физиономия Мака сделалась жалобно-обиженной.
- Ты, верно, шутишь! Ты не можешь говорить это всерьез!
- Я – то могу шутить. Но у Веллера, похоже, совсем плохо с чувством юмора. Так что просто пройди эти тесты.
- Но…
- Никаких но! Просто сделай это.
- Слушаюсь, сэр!
- Ступай!

Очутившись в коридоре, друзья многозначительно переглянулись. Последние три года на базе были на редкость спокойными, и теперешнее ожидание грядущих перемен к худшему никому не добавляло хорошего настроения.
- Все, подаю в отставку и займусь шоу- бизнесом! - простонал Холмс, - что за дерьмо творится в армии, в самом деле!
- Ты это уже который раз повторяешь, - проворчал Роско. – Смени пластинку, Флэш.
- Ладно, ладно, - вяло отмахнулся Холмс, - Пойдем лучше пропустим по стаканчику. Полагаю, даже такому трезвеннику, как ты, самое время нарушить режим.
- А меня ты не приглашаешь? - поинтересовался Мак.
- У тебя сегодня романтическое свидание с доктором Веллером, Маки, ты слышал полковника. Не забудь про цветы! Советую маргаритки, они хорошо гармонируют с цветом его глаз. Аддиос, амиго!
- Вот, поганец! – обиженно пробурчал Мак вслед парочке, удаляющейся по направлению к клубу, и, сунув руки в карманы, поплелся в противоположную сторону.
В летном ангаре было тихо и пустынно, слышалось лишь жужжание дройда- уборщика, наводившего лоск на посадочную полосу. Мак тоскливо поежился, вспомнив, что завтра день техосмотра. Хлопот выше головы, да еще незваные гости...
Услышав голоса откуда-то с другого конца огромного помещения, он направился туда. При приближении до него донеслись звуки жаркого спора, заставившие его ускорить шаги.
- ....повтори еще раз то, что ты сказал…! Ах ты, сволочь!...
- В чем дело, господа?
Похоже, его неожиданное появление предотвратило драку. В узком проходе столпились человек пять пилотов его эскадрильи, и двое из них стояли лицом к лицу, как бойцовые петухи, держа друг друга за отвороты комбинезонов.
- Я, кажется, задал вопрос.
Все смущенно молчали. Драчуны отступили друг от друга, одернули форму. Мак обвел их взглядом, не сулившим ничего хорошего.
- Капрал Макеш, доложите обстановку!
Смуглый и гибкий как вымпел Али Макеш смущенно прокашлялся.
- Видите ли, сэр.... Пилот Бертгольд назвал пилота Сантини пе..., то бишь гомосексуалистом, и сказал, что отказывается жить с ним в одной комнате … Сэр, - прибавил он после короткой заминки.
Мак недобро прищурился, в упор разглядывая долговязого лопоухого Карла Бертгольда так, словно видел впервые. Тон его, тем не менее, был отечески мягок и вкрадчив.
- А скажите-ка мне, Бертгольд, вот что – даже если ваше утверждение имеет под собой основание – вам-то что за печаль? Сантини покушался на вашу невинность?
Мака всегда удивляла способность светлокожих и светловолосых людей стремительно краснеть. Теперь он с любопытством наблюдал, как Бертгольд заливается краской до корней волос. Едва сдерживаясь, тот произнес:
- Никак нет, сэр. Ну… мне кажется… он на меня иногда пялится. Это бесит.
- Да не пялился я на него, какого черта! – взорвался Сантини, в противоположность своему оппоненту, невысокий, темноволосый и подвижный, но тут же осекся под многозначительным взглядом командира.
- Давайте поступим следующим образом, - с невозмутимым видом продолжил Мак, - пилот Бертгольд составит на мое имя официальный рапорт, где подробно раскроет причину, по которой совместное проживание с пилотом Сантини более не представляется ему возможным. Я рассмотрю рапорт и приму решение о расселении. Разумеется, инцидент будет отражен в личном деле. Вы согласны, Бертгольд?
Тот заметно побледнел и начал слегка запинаться.
- Э-э-э… Я бы не хотел… Может быть, обойдемся без рапорта, капитан, сэр?
Мак шагнул ближе к парню, заложив руки за спину, выпятив подбородок и, не мигая, уставился ему прямо в глаза с едва заметно расширенными зрачками.
- Слушай сюда, солдат. За те шесть месяцев, что ты на базе, у тебя уже было два инцидента со служащими из другого подразделения, и еще два с пилотами из моей эскадрильи. Ты не засветился ни в одной официальной сводке, но это вовсе не значит, что я не в курсе дел. Даже мое ангельское терпение имеет свои пределы, и на данный момент ты практически их достиг. Или ты пишешь рапорт о переводе куда-нибудь подальше отсюда, или очень быстро учишься ладить с людьми, которые, между прочим, в дальнейшем будут прикрывать тебе спину во время боя. Сутки даю тебе на раздумья. Все предельно ясно?
Кадык на тощей шее Бертгольда судорожно дернулся, сам он вытянулся в струнку, глядя прямо перед собой в одну точку.
- Сэр! Так точно, сэр!
Но Мак уже отвернулся, словно потеряв к нему интерес, хмуро обвел глазами всех присутствующих.
- Посему, прошу считать вопрос исчерпанным и разойтись. Завтра техосмотр, вам что, нечем заняться?!
Не прошло и минуты, как всех словно ветром сдуло, лишь Сантини остался стоять неподвижно.
- Чего тебе, Лар?
- Вы сегодня какой-то… сам не свой. Чего стряслось-то?
Мак устало вздохнул, похлопал его по плечу.
- Завтра узнаешь. И поймешь, как прекрасна была твоя жизнь до этого дня.
- Если что – мы с ребятами из кожи вон вылезем, все сделаем, не сомневайтесь.
- А я и не сомневаюсь.
Едва заметно улыбнувшись Сантини уголками губ, Мак двинулся по направлению к приемной доктора Веллера, где ему пришлось, помимо прохождения стандартных психологических тестов, предпринять некоторые шаги для выполнения приказа полковника «найти общий язык с новым штатным психологом базы». После успешного завершения этой нелегкой миссии, Мак получил, в качестве награды, подписанный бланк допуска к патрулированию, а затем направил свои стопы на поиски Холмса и Роско, надеясь еще успеть влиться в процесс снятия стресса.

II.
Бывают такие дни – еще не успев проснуться, понимаешь, что ничего хорошего от наступающего дня ожидать не приходится. Мак привычно вынырнул из тревожного сна под переливы будильника и с трудом разлепил тяжелые веки. Сумеречное утро хмуро, и как-то даже брезгливо заглядывало в его комнату сквозь узкие, похожие на бойницы, окна. «Надо, что ли, порядок в норе навести, - подумалось ему, - а то как-то все недосуг». Пока он битых полчаса искал свой второй чистый носок, мимолетная идея, навести в комнате порядок, наконец, обрела форму твердого намерения. Обнаружив пропажу на верхней полке с моделями истребителей, он понял, что опаздывает. Спешно упаковав свою бренную оболочку в парадный мундир со всеми регалиями, Мак попытался пригладить волосы. На его голове, впрочем, как и в голове, вечно царил легкий бардак; вот уже второй месяц он каждое утро давал себе слово заглянуть в парикмахерскую, и каждый раз благополучно об этом забывал. Прикрыв недостатки прически форменным кепи, он повернулся к зеркалу, откуда на него тревожно и настороженно глянула глазами цвета жидкого чая его собственная физиономия и, в итоге, остался вполне доволен своим внешним видом.
Двигаясь по коридорам со средней скоростью, Мак бормотал себе под нос отрывки из собственных будущих мемуаров, которые он непременно вознамерился написать после выхода в отставку:
- Утро было серым и туманным. Сумрак окутывал души, и никому не было от него спасения. Даже самые стойкие....
В доке было малолюдно, а шаттл с гостями как раз заходил на посадку, так что первоначальный план смешаться с толпой и незаметно присоединиться к встречающим, с целью скрыть свое опоздание, провалился.
- Где тебя черти носят?! - раздраженно обрушился на него Роско, едва увидав.
- А как насчет - " доброе утро, дружище, рад тебя видеть"? – попытался отшутиться Мак, одновременно делая невинные глаза в ответ на укоризненную гримасу Холмса.
- Заткнись, болван! – здоровяк нынче шуток категорически не понимал, - Ты должен был появиться тут еще десять минут назад!
- Опаздываете, капитан! – Томпсон был весьма строг в вопросах дисциплины.
Однако, для более длительной выволочки не было времени – полковнику пришлось переключить свое внимание на приближающихся гостей.
Высокий, плотный субъект, с выражением исключительного самодовольства на широкой с крупными чертами физиономии, что первым покинул шаттл, и теперь направлялся прямиком к ним, был, несомненно, майором спецотдела Абелем Стоддартом. Природа наделила его претенциозностью, благодаря которой окружающие, в особенности подчиненные, неизменно ощущали собственную ничтожность. Старший лейтенант Чейз, шагавший сзади с внушительного вида кожаным портфелем в руке, казался его бледной тенью, несмотря на также далеко не субтильную комплекцию.
- Рад приветствовать, господа!
- Полагаю, мы рады не менее вас, - ответ Томпсона был весьма двусмысленным, хотя улыбка осталась приветливой, а рукопожатие крепким. После формального представления старших офицеров с обеих сторон, полковник отдал распоряжения, касающиеся размещения вновь прибывших, а затем пригласил Стоддарта с Чейзом в свой кабинет.
В кабинете майор тут же бесцеремонно разместился в одном из кресел, не дожидаясь пока усядется полковник. Это, явно намеренное, нарушение армейского этикета вызвало у Роско нестерпимый зуд верхних конечностей, однако Томпсон кинул на него предостерегающий взгляд, и вновь приветливо улыбнулся, будто бы ничего не заметив.
- Итак, - произнес Стоддарт, - без лишних отступлений я перейду сразу к делу. Мне даны полномочия осуществлять контроль за дисциплиной и соблюдением Устава на этой базе. С сегодняшнего дня руководители всех подразделений должны отчитываться передо мной за поведение и моральный облик своих подчиненных, форму доклада я уже разработал лично. Кроме того, я являюсь командиром лётного подразделения спецотдела, поэтому командование эскадрильей быстрого реагирования также должно автоматически перейти ко мне.
Ранее подобное известие привело бы Мака в состояние, близкое к истерике, но теперь он лишь молча обменялся многозначительными взглядами с полковником.
- Не будем забегать так далеко вперед, - тон полковника был сама дипломатичность, - Для начала мне, как командующему базой, следует ознакомиться с вашими полномочиями, согласно протоколу. Пока я буду просматривать документы, могу предложить вам и старшему лейтенанту чашечку кофе.
- Ваше право. А от кофе не откажусь.
В течение получаса, пока Стоддарт смаковал маленькими глотками ароматный напиток, вольготно развалившись в своем кресле, закинув ногу на ногу, Томпсон тщательно просматривал каждый документ из солидного вида папки с гербом военного министерства, затем передавал Холмсу, некоторое время назад служившему военным юристом на центральной базе Омеги21, крупнейшей планете-руднике в Галактике, и всегда умело находившему лазейки в бюрократической машине.
Ознакомившись с документами, полковник аккуратно сложил их в прежнем порядке и убрал папку в ящик стола.
- Позволю себе заметить, майор, что вы не совсем верно озвучили схему нашей дальнейшей совместной работы. Во-первых, регламент вашего взаимодействия с моими подчиненными вы обязаны согласовать со мной. Во-вторых, в перечне ваших полномочий ни слова не сказано о командовании эскадрильей быстрого реагирования.
Стоддарт поёрзал в кресле, всей своей позой изобразив крайнюю степень недовольства, выражение его лица сделалось на редкость брюзгливым.
- Послушайте, Томпсон - есть вещи, которые можно считать само собой разумеющимися. Согласно «Положению о рангах», старший по званию офицер, прибыв на новое место назначения, принимает на себя командование подразделением, аналогичным тому, которым он командовал на предыдущем месте.
- Но лишь в том случае, - вмешался в разговор Холмс, - если ответственное за распределение должностей лицо на его новом месте службы не возражает против такого расклада. Раздел третий, параграф восьмидесятый. В данном случае, ответственное лицо это полковник Томпсон.
Фыркнув, Стоддарт надменно выпрямился, скрестив руки на груди.
- У полковника Томпсона должны быть веские причины для возражений, разве не так?
- Вы немного недопонимаете ситуацию, - нарочито неторопливо, Томпсон достал сигару из коробки, обрезал кончик и с явным удовольствием закурил, - Дело в том, что лётное подразделение спецотдела не является полноценной боевой единицей. При всем моем уважении, майор, здесь бывают достаточно серьезные ситуации, и пилотам нужен боевой командир, а не надзиратель.
- Вы сомневаетесь в моей компетенции? – нахмурился Стоддарт.
- Боже упаси! Я лишь хочу сказать, что если вы хотите сохранить дисциплину в эскадрилье и стать авторитетом для пилотов вам необходимо проявить себя должным образом.
- И как же мне это сделать, скажите на милость?
- Как действующий командир эскадрильи, - подал голос Мак, - я предлагаю устроить показательные учения, максимально приближенные к реальности. Вблизи метеоритного пояса. Для придания остроты.
- Я поддерживаю это предложение, - заявил полковник. – В случае необходимости я должен быть абсолютно уверен, что все мои люди способны справится с любой ситуацией.
- Я согласен, - после недолгого колебания ответил Стоддарт. – Кто будет противником?
- Я, майор, - Мак непринужденно закинул ногу за ногу, - моя «Ласточка» против всех ваших истребителей. Их у вас пять, насколько я знаю.
- Вы шутите верно!
- Ни в коей мере. Если вам удастся меня подбить или захватить - с радостью перейду в ваше подчинение.
У Холмса и Роско слегка отвисли челюсти, Томпсон остался бесстрастным. На физиономию Стоддарта же вернулось его самоуверенное выражение.
- Ну что ж, завтра мы разработаем план…
- Никакого плана, – перебил Мак, - стандартная боевая ситуация - я истребитель противника. Ваша цель захватить меня, либо уничтожить. Оружие учебного образца. Вот и все. Завтра жду вас в семь на стартовой площадке.
- А как же время на подготовку?
- На войне у вас не будет этого времени, майор.

За порогом кабинета Роско дал волю раздражению.
- Какого черта! На кой тебе понадобилось выходить одному против пятерых?! Если ты проиграешь завтра, он поимеет не только тебя, но и всех твоих ребят!
- Успокойся, ворчун. Я не собираюсь проигрывать. Если драться в учебном бою на равных, то победу можно потом оспорить, есть множество лазеек. Но если я уделаю их в одиночку, то Стоддарт уже никогда не восстановит свой авторитет.
- У тебя мало шансов, Маки, - заявил Холмс, - Ты, конечно, хорош, но один против пятерых – это слишком. К тому же, учения вблизи метеоритного пояса.. – он покачал головой, - удивляюсь, как полковник это позволил.
Ослепительно улыбнувшись, Мак приобнял друзей за плечи.
- Чего вы мрачные такие, радуйтесь предстоящему зрелищу! А мне пора, у меня техосмотр, вдобавок я еще даже не завтракал.

Мак старательно и любовно начищал панель управления своей «Ласточки», когда его разыскал полковник. Подтянувшись на руках, он забрался на серебристый корпус истребителя и уселся рядом с откинутой крышкой кабины.
- Отвлекись, Маки, поговорить надо!
- К вашим услугам, - Мак задрал голову, улыбнулся своей неподражаемой улыбочкой.
- Прежде чем осуществится завтрашнее безумие, я хотел бы знать – ты уверен в том, что делаешь?
- Жизнь непредсказуема, полковник, ни в чем нельзя быть уверенным.
- Слушай, мы же давно договорились обо всем! Я знаю, что ты можешь провести истребитель сквозь полосу препятствий с завязанными глазами, можешь управлять магнитными полями, или внушить человеку, что он на самом деле верблюд, заговорив его при этом до полусмерти. Но падальщикам об этом знать совсем не обязательно.
Мак снял кепку, задумчиво взъерошил свои вихры.
- Тебе же удалось это скрыть. Ты даже дослужился до полковника.
- Я, в отличие от тебя, человек прагматичный. И из меня все это не прет так сильно. Меня считают отличным офицером, талантливым организатором, и не более. Ты слышишь, не более. Подумай, стоит ли рисковать. Ты рискуешь не только пострадать во время боя, но и, уцелев, выдать себя. Вот если бы шла война…
- А это и есть война! Мы должны любой ценой сохранить контроль над всем, что здесь происходит, не дать падальщикам перехватить инициативу, иначе грош нам цена!
Томпсон вытер вспотевший лоб.
- Тебя не переспоришь. Я дал согласие на эти маневры, и … удачи!
- Спасибо, мой полковник! – прочирикал Мак голосом капрала Биби, героя популярных мультяшек.

День прошел в хлопотах; присутствие незваных гостей и слухи о предстоящих необычных учениях, кажется, никого их служащих базы не оставили равнодушным. Новости активно обсуждались во всех подразделениях и на всех уровнях армейской иерархии; большинство сочувствовали полковнику и его команде, хотя находились и те, кто злорадствовал и пророчил скорые перемены в расстановке сил. Ставки на предстоящий бой делались повсеместно, стихийно и втихую от начальства – лейтенант Холмс, который частенько организовывал разного рода тотализаторы, в данном случае остался в стороне.
Под утро, когда сон особенно сладок, капрал Донован Лоуренс Роско был непредвиденно разбужен писком своего стационарного коммуникатора. Протерев кулаками заспанные глаза, он дотянулся до кнопки приема, и, узрев на голографическом экране физиономию Мака с выражением, не сулившем ничего хорошего, проснулся окончательно.
- Чего стряслось?
- Дон, ты мне нужен. Я в лётном ангаре.
Стоит упомянуть, что вне зависимости от места службы капрала Роско, те его сослуживцы, кто, по разного рода причинам, нуждался в покровительстве, всегда могли рассчитывать на его защиту и поддержку. Будучи натурой цельной, он ни разу не отступил от данного жизненного кредо ни на шаг. Так случилось, что одним из «подопечных» Роско на нынешнем месте службы оказался Мак. То, что капитан Макферсон был старше его по званию, ровесником по возрасту и никогда не ходил в аутсайдерах, Роско ничуть не смущало. Присущие другу странности поведения и некоторая непрактичность являлись, в глазах Роско, признаками уязвимости, а это было сигналом к тому, что Мак нуждается в его особом внимании. Посему, получив вызов, он не стал задавать лишних вопросов, а кивнув, отключился и начал торопливо одеваться.
В ангаре царила тишина; дежурный при входе, увидав Роско, сонно моргнул и, привстав из-за пульта, попытался отдать честь, но тот лишь махнул рукой.
Мак обнаружился возле носовой части «Ласточки» у откинутой защитной панели движка, гипнотизирующий внутренности истребителя с крайне задумчивым и озабоченным видом. В ответ на вопросительный взгляд друга, он лишь пожал плечами и отодвинулся, дав тому пространство для работы. Роско по очереди проверил все основные узлы двигателя звуковым сканером, протестировал систему охлаждения, инжекторы топлива и все пять ускорителей, потом повернулся к Маку с более чем слегка недоуменным видом.
- На мой взгляд, все в полном порядке. С чего ты вообще взял, что что-то не так?
- Ну… ни с чего конкретно. Это интуиция. Всего лишь интуиция.
Будь на месте Мака кто-то другой, Роско просто-напросто послал бы его к чертям после подобного ответа. Но поскольку то, что Мак называл интуицией, неоднократно выручало команду Томпсона из беды, стоило отнестись к его заявлению со всей серьезностью. Роско задумчиво поскреб пятерней подбородок, покрытый короткой жесткой растительностью, вперил глаза в потолок.
- Что ж… Если неисправность имеется, но я не могу её обнаружить здесь и сейчас, то значит она должна проявить себя при работающем на полную мощность движке. Логично? – И, не дожидаясь ответа, продолжил, - Логично. Что бы это могло быть? Возможно…
Вернувшись к двигателю, Роско аккуратно снял колпак с охладителя и тщательно прощупал пальцами все стыковочные узлы трубок для подачи антифриза.
- Ага! Вот оно!
С торжествующим видом он продемонстрировал Маку небольшое колечко из серебристого металла, но тот лишь вопросительно приподнял бровь.
- Это один из предохранителей системы охлаждения. Видишь, резьба наполовину стерта. Как только двигатель начнет работать на четвертом ускорении, предохранитель слетит, и система охлаждения застопорится. Итог – ты глохнешь намертво, и тихо дрейфуешь в вакууме, пока кто-то тебя не подберет и не отбуксирует до базы.
- Чудненько, - хмыкнул Мак, - Я должен был проиграть завтрашний бой, едва успев в него вступить.
- Ни о каком бое и речи быть не может, - отрезал Роско, - истребитель нужно отправить в ремонтный док и полностью протестировать.
- Как же так, Дон? Ведь еще только вчера у всех нас был полный техосмотр. Не могли же твои ребята такое пропустить?
- Не могли! – тут же набычился Роско, - Я готов поручиться за каждого из них!
- Я далек от того, чтобы сомневаться в их компетенции. Но – ты видишь результат. Как думаешь – такое могло произойти случайно?
Глаза Роско сузились, а кулаки непроизвольно сжались.
- Ты хочешь сказать…
- Угу. Я давно знаю Стоддарта, и знаю его методы. Он не из тех, кто играет честно.
- Но он и его люди только вчера прибыли. Насколько я в курсе, никто из них не показывался в лётном ангаре.
- Значит, у нас завелась крыса еще задолго до их прибытия. В любом случае – в этом придется разбираться уже после того, как я надеру ему задницу в завтрашнем бою. Хотя, уже в сегодняшнем.
- Я же сказал – ни о каком бое не может быть и речи!
- Дружище! – проникновенно произнес Мак, приобняв здоровяка за плечи, - Я ведь позвал сюда именно тебя, а не дежурного механика. Позвал не просто так. Я верю в твою гениальность, верю, что ты в состоянии устранить проблему.
- Лестью ты меня не проймешь, - буркнул тот, сбросив с плеча его руку, - Я не стану рисковать твоей тощей задницей, хоть она мне порядком и намозолила глаза за все это время!
Мак состроил скорбную физиономию.
- А представь, каково придется этой несчастной заднице, о которой ты так печешься, если я откажусь от боя, и Стоддарт примет командование моей эскадрильей. Боюсь, того запаса вазелина, что хранится в кладовой медотсека, может не хватить на меня и моих ребят.
Не в силах отрицать весомость аргумента, Роско обреченно вздохнул.
- Ладно. Я сделаю все, что можно успеть сделать за такое короткое время. А потом останется лишь помолиться, хотя, разрази меня гром, я понятия не имею кому именно.

Ранее утро ознаменовалось необычайным наплывом народа в центральном взлетно-посадочном доке. Пришли все свободные от дежурств, к вящему неудовольствию Чейза, обеспокоенного таким скоплением людей. Томпсон кинул короткий взгляд на свою команду. Цвет лица Холмса свидетельствовал о дурно проведенной ночи; он почти утратил свой неизменно щеголеватый вид, а его обычно лучезарно – приветливая физиономия нынче выдавала досаду и нервозность. Но Роско, судя по всему, нервничал куда больше, чем Холмс, и это было совсем на него не похоже. Здоровяк периодически сжимал-разжимал кулаки и кидал странные взгляды в сторону Мака. Мак, единственный из троицы, не проявлял ни малейших признаков беспокойства. Стоял по стойке «смирно» напротив выстроившихся в шеренгу парней Стоддарта, держал шлем на сгибе локтя, как полагалось по уставу, сохраняя на лице просветленное выражение последователя Будды. Полковник глянул на часы, затем обернулся к Стоддарту, выглядевшему так, словно победа уже была у него в кармане.
- Взлет через пятнадцать минут. Все готовы?
Пилоты заняли свои места, и шесть истребителей, один за другим, вышли из дока. После того, как они покинули пределы атмосферы, на большом мониторе, транслирующем изображение со спутников сектора, появилось шесть светящихся точек. Томпсон, Холмс, Роско и Чейз стояли бок о бок, вплотную к монитору, остальные толпились за их спинами на почтительном расстоянии.
С первых же минут боя «Ласточку» взяли в плотное кольцо, и тут же открыли по ней огонь. Довольно жесткая, но вполне эффективная тактика, если не собираешься брать противника живым. Выстрелы ложились совсем рядом, Мак избегал их лишь каким- то чудом, по крайней мере, так казалось со стороны. На экране монитора «Ласточка» выглядела панически мечущейся мухой, попавшей в паутину; наверное, один лишь Томпсон подмечал за этими беспорядочными метаниями расчет настолько четкий, словно Мак заранее знал каждый шаг всех своих противников. Он стремительно кидал «Ласточку» в разные стороны под разными углами, как будто не ощущая перегрузок; уходил от снарядов по спиральной дуге, вызывая у зрителей восхищенные возгласы, но даже ярые поклонники Мака сильно сомневались в его победе, ибо такой ритм передвижений не оставлял ему шансов сделать хотя бы один ответный выстрел. Когда «Ласточка» вдруг устремилась прямо в капкан из неумолимо приближающихся с двух сторон истребителей противника, все замерли в ожидании неизбежного, но Мак проделал какой-то совершенно невероятный маневр, почти столкнувшись с нападавшими лоб в лоб, и оказался на свободе. Два истребителя Стоддарта, по инерции, одновременно выпустили снаряды, поразив, вместо «Ласточки», друг друга почти в упор, что вызвало у зрителей бурный восторг. Неожиданно, истребитель Мака исчез из поля зрения.
- Черт, где он? – Роско в волнении шагнул ближе к монитору, защелкал переключателями, меняя угол обзора.
- Дельта-3, вы его видите? – Стоддарт завертел головой. – Он был рядом с вами!
- Дельта-1, докладываю - сигнал очень слабый. Очевидно, истребитель противника вошел в метеоритную зону.
- Какого черта! Он что, сумасшедший?!

- Так и знал, я так и знал, что он что–нибудь эдакое выкинет! – Роско был вне себя.
- Успокойся! – Холмс похлопал его по плечу, пытаясь выглядеть уверенным, но получалось у него из рук вон плохо, - Мак знает что делает. Я слышал, он как- то прошел полосу препятствий высшей степени сложности на ручном управлении.
- Чушь собачья! Быть такого не может!
- Есть многое на свете, друг Горацио….
- Заткнись!
Проводив удивленным взглядом приятеля, решительно направившегося в сторону полковника, Холмс покачал головой. Со здоровяком нынче явно творилось что-то неладное.
Отозвав Томпсона в сторону, Роско не стал тратить время на пространные объяснения, а с ходу решительно заявил:
- Ты должен все это остановить. Прямо сейчас.
- Объяснись, - потребовал тот, - Я не могу сделать это без уважительной причины.
- Жизнь Мака для тебя достаточно уважительная причина? – Роско нервно облизнул губы, - Кто-то поработал с «Ласточкой» прямо накануне вылета. Я устранил неполадку, но она, возможно, была не единственной. Я подумал - худшее, что может случиться – Мак заглохнет посреди боя, и кому-то из людей Стоддарта придется тащить его на буксире, при этом пострадает исключительно его гордость. Но если он вошел в метеоритный поток…, - Роско мотнул головой, упрямо глянул на Томпсона исподлобья, - Там ему уже никто не поможет, понимаешь?!
Полковник на пару секунд отвел глаза, задумчиво пожевал губами, меж его бровей отчетливо обозначилась вертикальная складка.
- Будем рассуждать логически. Я, конечно, могу прямо сейчас все отменить, признав победу за Стоддартом. Но, боюсь, отозвать Мака у меня не получится – ты же знаешь, что в метеоритном потоке внешние каналы связи не работают, - с каждым его словом физиономия Роско все больше и больше мрачнела, - Отсюда вывод – надо дать ему шанс.

Между тем, сам виновник паники пребывал в достаточно бодром расположении духа. Метеоритный поток угрожающе сгущался, бортовой компьютер попискивал от напряжения, удерживая заданный курс.
- Компьютер, перейти на ручное управление!
- Ты уверен, Маки? – откликнулся тот, чуть картавя, голосом его любимого комика Филера, - Если наткнемся на один из этих камешков – костей не соберем.
- Расслабься. Мы же уже с тобой это делали, помнишь?
- Помню, конечно же, я помню, - в голосе из динамиков прозвучали сварливые, совершенно человеческие нотки, - Ты мне тогда чуть все микросхемы не спалил в чертям, - Но, так или иначе, я повинуюсь, мой повелитель!
Мак взялся обеими руками за штурвал, ощущая приятное покалывание в кончиках пальцев. Так было всегда. Его фантазии неожиданным образом претворялись в жизнь - стоило лишь вообразить себя суперменом, как он становился им, оставляя далеко позади своих рассудительных и уравновешенных сослуживцев. Напевая песенку из детского шоу, чтобы заглушить скрежет по обшивке, он расслаблено двигал штурвалом. Вся энергия, казалось, была сосредоточена в ладонях, а мозг работал с четкостью, превосходящей самый совершенный компьютер.
Неожиданно вынырнув из метеоритного потока, Мак поразил один из истребителей противника, тут же зашел в хвост другому и угостил его не менее действенной оплеухой, практически сведя на нет первоначальное неравенство сил.
- Будь ты проклят! – Стоддарт был в ярости, - Дельта-5, я атакую, прикройте меня!
- Слушаюсь, Дельта-1!
«Ласточка», подобно призраку, тут же снова нырнула в гущу метеоритов. Корабль Стоддарта сунулся было за ней, но угрожающее предупреждение бортового компьютера не дало ему возможности продолжить преследование. Мак появился сзади, будто чертик из табакерки, открыв огонь из всех орудий. Стоддарта охватила нешуточная паника, на миг ему показалось, что он в настоящем бою. Его корабль на долю секунды избежал столкновения с крупным метеоритом, после чего он включил частоту Мака и заорал во все горло:
- Макферсон, прекратите это, черт вас возьми! Вы что, хотите нас всех угробить?!
Из передатчика послышался ехидный смешок.
- Сдавайтесь, майор! Вы явно не в форме.
- Как вы смеете! Да я…
- Довольно! Признайте себя побежденным, пока никто не пострадал!
После недолгого молчания Стоддарт выдавил сквозь скрежет зубовный:
- Ваша взяла. Но я еще выясню, как вам это удалось!

Когда «Ласточка» приземлилась в доке, Маку не дали спуститься - подхватили на руки и с победными воплями понесли к выходу.
Холмс замахал ему из толпы.
- Эй, Маки! Сегодня в клубе небольшая вечеринка, ждем тебя, наш герой!
- Заметано, Флэш!
Стоддарт в сердцах швырнул свой шлем себе под ноги.
- Черт подери, полковник! Я думаю, все это ловко подстроенная махинация для подрыва моего авторитета! Бортовой компьютер не может вести истребитель в метеоритном потоке!
Светло-голубые глаза полковника были младенчески чистыми и ясными.
- Майор, разрешаю вам с Чейзом обыскать корабль Макферсона. Если найдете какой – нибудь хитрый механизм, не предусмотренный конструкцией, я признаю вашу правоту.
Роско был одним из немногих, кто не разделял всеобщего ликования, хотя, испытанное им облегчение было столь сильным, что злость на Мака почти испарилась под его мощным натиском. Ведь, в конце концов – хорошо то, что хорошо кончается.