[Schnizel]

Почему все авторы как авторы, один я придурок какой-то? Все могут выкладывать фанфики по частям, а я нет? Примета, туды ж ее - стоит дать почитать кусок незаконченного, так работа застопоривается. Но сейчас выхода нет - вдруг будут переносить рабочие файлы на терминал, и текст пропадет, мало ли. Еще раз проверим примету.

Итак, новый фик по "Наруто". Вернее, кусок.

Название:"Повесть про конохского Потрошителя"

Жанр: детектив

Рейтпнг: невысокий



В комментах.

@темы: Чукча как писатель

Comments

[Schnizel]

Повесть про конохского Потрошителя.





***



- Ну, что ты об этом думаешь? – требовательно вопрошает Цунаде.

Копирующий ниндзя Хатаке Какаши тяжко вздыхает, косится за окно. Там шумит листва и поют птицы. В Коноху, после затяжной и непривычно суровой зимы, наконец-то пришла весна. И суток не прошло с того момента, как Копирующий вместе со своими бывшими учениками Узумаки Наруто и Харуно Сакурой вернулся из длительной миссии по сопровождению знаменитого проповедника Харимано-сама и его ближайших сподвижников и учеников по святым местам. Благолепие Харимано-сама оказалось наносным - старикашка обладал на редкость склочным характером, что в полной мере ощутили на себе его секьюрити, к концу путешествия и не чаявшие, как бы поскорее отделаться от этого задания и вернуться домой; и даже железная выдержка Какаши уже готова была ему изменить. Но миссия есть миссия, а монах отвалил кругленькую сумму за эскорт шиноби. Доставив клиента в целости и сохранности ко входу в храм Лунного Камня, троица рванула по направлению к Конохе с такой скоростью, словно за ними гнался сам Девятихвостый; все они предвкушали долгожданный отдых, сытные обеды, встречи с друзьями и близкими. Вот уже года полтора, как Какаши возвращался после миссий в родную деревню куда охотней, нежели ранее. И думал он при этом не только о нескольких днях блаженного безделья, выпивке и новом томе книжного бестселлера «Приди, приди, Рай». Если, возвращаясь домой, знаешь, что дома тебя ждут – возвращение приобретает особый смысл. Копирующего ждали. Но вот, не прошло и суток, как эта безжалостная мегера Цунаде хочет отослать его на новую миссию, грозившую, к тому же, затянуться на неопределенное время. Не удивительно, что энтузиазм Какаши был весьма низок, и он самым серьезным образом продумывал, как бы ему похитрее отмазаться от этой работенки.

Задумавшись и заглядевшись в окно, Копирующий на некоторое время отключается от внешнего мира, и приходит в себя, только ощутив крепкую руку, сграбаставшую его за отвороты форменного жилета. Сфокусировав затуманенный раздумьями взор правого глаза прямо перед собой, он близко-близко видит злющие глаза Цунаде.

- Ты меня будешь слушать, или нет?!

Хорошенько приложив подчиненного спиной о стену, Пятый Хокаге, с внешностью и темпераментом роковой красотки, удовлетворяет праведный гнев, садится за свой стол, вечно заваленный бумагами, и как ни в чем не бывало, произносит:

- Так на чем мы остановились? Ах, да, по поводу задания…, - Цунаде вдруг тяжело и прерывисто вздыхает, не закончив фразы, устало массирует виски подушечками пальцев, - Извини, Какаши-кун, я не должна взваливать на тебя эту миссию, ты ведь только вернулся, - произносит она уже совсем другим тоном, - Но я просто не знаю, кто еще способен справится с этим.

Взор Какаши наполняется еще большей тоской, ибо его предчувствие, что отмазаться не удастся, перерастает в уверенность. Когда Пятый Хокаге требует, то сложно увиливать. Когда Пятый Хокаге просит - увиливать просто невозможно.

- Хорошо, я берусь, - произносит он со вздохом, - Что там у нас?

- Приходили послы от старейшин трех селений из долины Целебных источников. Месяца четыре назад у них начали пропадать дети. Они забили тревогу, когда пропал восьмой ребенок, а неделю назад труп одного из пропавших детей случайно обнаружили в лесу.

Какаши хмурится. Если верить интуиции, то эта работа дурно пахнет.

- В Управлении делами Верховного Дайме есть Криминальный отдел, почему бы им этим не заняться? Речь идет ведь не о вражеских шиноби, а, скорее всего, о банальном серийном убийце.

- Проблема в том, - произносит Цунаде серьезно, - что двое агентов из Криминального отдела, направленных в селения для расследования убийства, пропали без вести три дня назад. И по этой причине старейшины отправили послов в Коноху.

Пару минут Какаши задумчиво потирает подбородок, пялясь куда-то в пустоту.

- Это задание только для меня, или… ? – спрашивает он, наконец.

- Я могу выделить тебе максимум одного помощника, - тон Цунаде непреклонен, и не допускает возражений, - Ты ведь знаешь, каково нам приходится со времени нападения Орочимару и песочников, людей не хватает просто катастрофически. Единственное преимущество в том, что помощника ты выберешь сам, поскольку задание носит весьма специфический характер.

- Хорошо, - удовлетворенно произносит Какаши, - одного мне вполне достаточно. И я хочу, чтобы этим человеком был Умино Ирука.

Брови Цунаде медленно сползаются на переносице.

- У тебя должна быть веская причина для подобного выбора. Работу, которую выполняет Ирука, никто не сделает лучше него, так что мне придется изрядно поломать голову над вопросом – кем заменить его на время миссии.

- Я расскажу, в чем состоит мой план, - Какаши подходит к одной из карт, что развешены на стенах, - в долине Целебных источников расположены три селения, почти рядом. Я был там однажды. Инфраструктура у них общая, насколько я помню, даже дети ходят в одну школу. Однако, от остального мира они почти полностью изолированы – до ближайшего города двое суток пути, почти столько же до Конохи, поскольку по горным тропам можно передвигаться только на лошадях, да и то медленным аллюром. Опытный шиноби, конечно же, добрался бы туда намного быстрее, но я уверен, что наши враги тут не при чем – в том, чтобы нападать на гражданских таким вот образом, нет ни смысла, ни логики, и ни малейшей выгоды, а Орочимару обычные дети незачем – он любитель редких экземпляров. Наверняка, убийцу следует искать среди местных. И вот для этого мне нужен человек, который будет собирать информацию изнутри, находясь в одном из селений под видом гражданского лица, прибывшего туда с определенной целью, не имеющей ничего общего с расследованием убийств. Найдите среди наших людей еще хотя бы одного, кто сумел бы сойти за гражданского, Хокаге-сама, и я пересмотрю кандидатуру Ируки.

- Звучит логично, - задумчиво бормочет Цунаде, постукивая карандашом по столу.

На самом деле, практически любой шиноби мог легко затеряться среди гражданских на короткое время, но ни один не сумел бы долго жить среди них, не вызывая подозрений, поскольку дзютцу, изменяющие внешность, не рассчитаны на длительное применение, и никакая маскировка не смогла бы спрятать хорошо обученных убийц. А убийцу в шиноби выдавало все – выражение глаз, походка, жесты, обилие шрамов на теле. Большинство гражданских чуяло чужаков за версту. Были, правда, исключения из правила, весьма редкие. Воображение Цунаде живо рисует ей Умино Ируку, с его мальчишеской улыбкой и наивным выражением лица, одетого не в привычную форменную экипировку, а в гражданский костюм, и удовлетворенная ухмылка мелькает на ее губах. Приходится признать, что Какаши выбрал идеальную кандидатуру.

- Я пошлю за ним Шизуне, - решительно произносит Цунаде, потянувшись за передатчиком, - и попрошу ее подобрать Ируке подходящую одежду. Учитывая его привычку практически постоянно носить форму, это будет не лишним.

Ирука и Шизуне появляются минут через сорок, когда Цунаде с Какаши уже успели обговорить почти все детали предстоящей миссии. Шизуне буквально впихивает в кабинет молодого учителя, который смущенно замирает посередине комнаты, опустив глаза; его уши пылают малиновым цветом, а ладони нервно теребят лямки спортивного рюкзака.

- То, что надо! – удовлетворенно хмыкает Цунаде, а Какаши кивает в знак согласия.

Ирука одет в шерстяную рубаху с квадратным воротом, спортивного покроя брюки со множеством карманов, его волосы распущены и прихвачены цветной тесьмой через лоб. Он выглядит в точности, как любой студент, или рабочий, и даже шрам на переносице не придает ему ни капли воинственности. Он поднимает, наконец, глаза и, встретившись взглядом с Какаши, замирает с открытым ртом.

- Х-хокаге-сама, я отправляюсь на миссию с Какаши-саном?

- Угадал, красавчик, - Цунаде игриво подмигивает Ируке, вгоняя беднягу в еще более густую краску, - ты что-то имеешь против?

- Н-нет, - бормочет Ирука, почесав затылок, - просто мы никогда раньше не были вместе на миссии.

- Все когда-нибудь происходит впервые.

Эта банальная фраза почему-то вгоняет молодого учителя в ступор, и, заметив его состояние, Цунаде досадливо морщится.

- Идите собираться что ли, - произносит она ворчливо, - Какаши расскажет тебе о деталях, Ирука-кун.

Очутившись на улице, Ирука облегченно вздыхает.

- Чего это с тобой? – спокойно интересуется Какаши.

- Да так, - неопределенно отвечает тот, махнув рукой, - все слишком неожиданно. – Этот наряд, - он с каким-то детским изумлением пытается себя оглядеть, - да еще миссия…. К тому же, вместе с тобой.

- Ты не рад?

Ирука оборачивается к нему с улыбкой.

- А ты как думаешь? Мне интересно, каков ты в деле.

- К сожалению, - отвечает Какаши, - мы будем работать в основном порознь. Миссия гнилая, но она не обещает быть особенно опасной.

- Поэтому ты меня взял? – мгновенно мрачнеет Ирука, - понятно.

- Эй, эй! – Какаши останавливается, придержав спутника за плечо, - давай-ка расставим все точки над тире, парень. Если ты думаешь, что я низкого мнения о твоих способностях, то ты ошибаешься. Но я на самом деле не горю желанием видеть тебя рядом во время опасной миссии, здесь ты прав. Ты для меня слишком сильный отвлекающий фактор. Можешь меня за это ненавидеть, если хочешь.

- Спасибо за разрешение, я подумаю, - Ирука отворачивается, чтобы скрыть лукавую улыбку.

- Вот, засранец! – хмыкает Какаши, и некоторое время они шагают молча.

- Надеюсь, - подает голос Ирука, - нам не обязательно выдвигаться прямо сейчас? Хотелось бы поужинать.

- Ужин – это хорошая идея.

- Ичираку?

- Как скажешь. Я вот иногда думаю – кто больше любит рамен – ты, или Наруто?

[Schnizel]

***

У молодого парня, что ведет Копирующего к месту, где был найдет труп девочки, физиономия как у снулой рыбины – костлявая, вытянутая, и ленивый взгляд из-под полуопущенных век. Зовут его, кажется, Райга, впрочем, у Какаши есть над чем поломать голову, помимо запоминая имени своего проводника. Спускаясь по крутому склону на дно оврага, парень двигается, словно в полусне, заставляя своего спутника изнывать от желания отвесить ему пинка для придания скорости. Наконец, проводник останавливается и, указав пальцем на пространство меж торчащих наружу древесных корней, произносит:

- Здесь она лежала. Это мой братец ее углядел, я бы так и прошел мимо, а он глазастый.

- Тело было найдено еще не остывшим, неужели вы не заметили присутствия другого человека, или признаки того, что на этом месте кто-то недавно побывал?

Парень мотает головой. Какаши вздыхает и думает о том, что слишком привык полагаться на чакру. Обычные люди, не шиноби, могут пользоваться исключительно своими органами чувств – зрением, слухом, обонянием и осязанием. Придется периодически себе об этом напоминать, раз ему предстоит работать с гражданскими. Присев, он ворошит ладонью прелую прошлогоднюю листву и пожелтевший мох. Больше недели прошло, вряд ли остались какие-то видимые следы, но все же… Одно единственное бурое пятнышко засохшей крови жертвы, и никаких следов ауры убийцы. «М-да, небогато», - думает он, и, достав кунай, делает небольшой надрез на ладони.

- Кучийоусе но дзютцу!

Вмиг утратив сонное выражение лица, Райга выпученными глазами пялится на невесть откуда взявшихся собак, окруживших беловолосого шиноби в маске. А когда один из псов – низкорослый и криволапый – обращается к шиноби на вполне человеческом наречии, ноги у парня слабеют, и он прислоняется к стволу ближайшего дерева, чтобы не упасть.

- Чего звал? - Паккун, как всегда, не слишком любезен, зато Какаши вполне может положиться на его нюх и исполнительность.

- Здесь лежал труп ребенка. Найдите остальных, они должны быть спрятаны где-то в окрестностях.

Собаки разбегаются в разные стороны, а Копирующий со вздохом поднимается на ноги. Совсем скоро ему предстоит тяжелая и крайне неприятная работа. Он прочел заключение о вскрытии убитой девочки, написанное экспертом-паталогоанатомом из Криминального отдела. Причиной смерти явился перелом шейных позвонков и разрыв трахеи, но на теле помимо этого было обнаружено множество ссадин и синяков, плюс перелом четырех ребер, а также разрывы влагалища и сфинктра – явные следы изнасилования. Прочитав эту бумагу, написанную сухим медицинским слогом, он пробормотал себе под нос что-то вроде – «больной ублюдок!», и относился данный эпитет отнюдь не к бедняге агенту, который наверняка стал жертвой убийцы, вместе со своим напарником. Очень вероятно, что все найденные тела будут носить те же самые признаки. К счастью, Какаши избавлен от необходимости копаться в полуразложившихся трупах – медицинские дзютцу средней сложности позволят определить причину и время смерти, а также характер повреждений и без подобных малоаппетитных занятий. Давнишняя короткая стычка с Кабуто позволила Копирующему в полной мере осознать, что вещи, несущие исцеление, могут стать мощнейшим оружием, так что в последнее время он уделял им много времени и изрядно в них преуспел.

Отпустив восвояси совершенно обалдевшего от всего, что произошло, Райгу, Какаши садится, скрестив ноги, прямо на то место, где был обнаружен труп, и, сложив пальцы в особую печать, медленно погружается в транс, словно бы растворяясь в окружающем его крохотном пятачке леса, глядя на мир глазами растений, насекомых, птиц, мышей. В его сознании время движется в противоположном направлении - трава и ветви гнутся против ветра, муравей тащит наполовину обглоданный трупик гусеницы, двигаясь задом наперед, а струи дождя, что прошел нынче ночью, с хрустальным звоном отталкиваются от земли и устремляются в темное небо, подернутое сизой пеленой. Дальше. Глубже. Неделя – долгий срок. Там лишь смутные тени и призрачный шепот. Оттуда исходит душное, тошнотворное ощущение боли и смерти, там пахнет свежей кровью. Нет, смерть была принесена извне. Она двигалась от юго-восточной оконечности леса, где запах дыма, лай собак и блеянье коз, и где широкая лесная тропинка образует кратчайший путь от школы до соседнего селения. Убийца нес свою жертву бережно, словно хрустальную статуэтку. Нелепо запрокинутая темноволосая головка девочки слегка покачивалась в такт его шагам, а в широко распахнутых стеклянных кукольных глазах отражался молодой месяц. Он нес ее дальше, в лес, чтобы спрятать. Какаши напрягает до предела свое сенсорное восприятие, и что-то внутри, кажется, готово лопнуть, подобно перетянутой струне. Он силится разглядеть лицо человека, но тщетно. Видны лишь его руки, бережно поддерживающие хрупкое тельце – видны четко, до мельчайших волосков и грязи пополам с кровью под неровно обрезанными ногтями. Единственное, что удается разглядеть – белое пятнышко на правой руке, между большим и указательным пальцем, словно от ожога. А потом перетянутая струна рвется, и реальность наваливается на него, словно тонна песка, высыпанного откуда-то сверху.

Копирующий долго лежит на спине; мир вокруг вращается с пугающей скоростью, древесные корни шевелятся прямо возле его лица хищными щупальцами, шепчут в самое ухо, повествуя о червях, что живут у их основания, о белых червях, которые любят откладывать личинки во внутренностях мертвых животных и людей. Смерть пахнет сыростью и гнилью; никому из живых ее не избежать. Какаши с трудом садится и долго массирует виски. Выполнение подобного дзютцу будет стоить ему жестокой головной боли нынче же вечером, но польза, хоть и мизерная, все-таки в этом имелась.

Ближе к закату, все три селения гудят, как растревоженный улей; люди собираются небольшими группами, многие мужчины нервно сжимают вилы, топоры и прочую хозяйственную утварь, способную в случае необходимости послужить оружием, кое-кто вытаскивает из укромных уголков самострелы и покрытые ржавчиной охотничьи ружья. Некоторые дома наполнены бьющим через край горем, что выплескивается в рыданиях и криках. Все пропавшие дети нашлись. Стоит ли говорить, что все они были мертвы, впрочем, как и оба агента, посланные Криминальным отделом, трупы коих обнаружились не где-нибудь, а в подвале здания, принадлежавшего самому дайме. Причина смерти и характер повреждений у всех убитых детей практически полностью совпали, а у взрослых были сломаны шеи, причем шейные позвонки буквально расплющило; жертвы вряд ли успели хотя бы осознать, что с ними произошло, они умерли почти мгновенно. Все это явилось достаточным поводом для паники и разного рода слухов; подозрительность и суеверия расцвели пышным цветом, выбравшись из дальних уголков человеческого сознания. Время перешагивает далеко за полночь, когда старейшинам, наконец, удается уговорить людей разойтись, клятвенно обещая, что убийца будет непременно найден.

Какаши не тревожат; с ним вообще с самого начала обращаются осторожно и опасливо – шиноби не часто появляются в этих краях, и, как все неведомое, вызывают страх и недоверие. Растянувшись на широченной кровати лучшего гостиничного номера, Копирующий тщетно пытается расслабить сведенные судорогой мышцы; его чакра на нуле, голова раскалывается, а тошнота неумолимо подкатывает к горлу, грозя избавить желудок от всего содержимого. Присев рядом, Ирука снимает с его лба влажное полотенце и кладет вместо него свою прохладную ладонь. Он не использует никаких дзютцу, но руки молодого учителя обладают способностью словно бы впитывать в себя боль, вне зависимости от ее локализации.

- Зря ты пришел, - произносит Какаши, - никто не должен знать, что мы как-то связаны.

Ирука хмыкает.

- Не нуди. Неужели ты думаешь, что у меня не хватило ума пробраться в гостиницу незаметно? Я шиноби, или где?

- Тебе виднее, - ворчит Какаши, и тут же добавляет, - не убирай руку, ладно?

- Не уберу.

- Ты говорил сегодня с директором школы?

- Ага.

- Ну, и что?

- Все как нельзя лучше – их учителю младших классов семьдесят шесть, его регулярно скручивает радикулит, так что я могу приступать к работе уже завтра.

- Волнуешься?

- Не особо. Я ведь занимаюсь преподаванием восьмой год, забыл?

- Памятник бы тебе за такое, - бормочет Какаши, наслаждаясь ощущением легкости и покоя, - возиться с целой оравой этих… Мне троих хватило…

Боль уходит окончательно, и он засыпает, незаметно для себя. Ему снятся мертвые дети. Много мертвых детей, что копошатся в огромной грязной яме, пытаясь выкарабкаться, впиваясь в осыпающиеся стены костлявыми пальцами, покрытыми остатками облезшей плоти. Ему снится убийца – неправдоподобно огромный, угольно-черный силуэт стоящего к нему спиной человека без лица; он держит на руках убитую девочку, ту самую, которую нашли первой. Убийца оборачивается, и Какаши с ужасом обнаруживает, что в его руках не девочка, а Ирука. Бледный, покрытый кровью, с запрокинутой головой. Убийца подходит к краю ямы и швыряет тело Ируки вниз…

…Замерев на полувздохе и приподнявшись на локте, Копирующий глядит во тьму выпученными глазами. Дождь лениво барабанит по стеклу, а легкие шторы вздулись от сквозняка. Ирука сопит под боком, обхватив его рукой поперек туловища. Какаши обессилено валится обратно на подушку. «Что-то я совсем расклеился, - думает он, - твою мать….!». Он мог бы поклясться, что перед самым пробуждением ощутил чье-то присутствие. Он мог бы поклясться, если бы у него оставалось достаточно чакры, чтобы превратить свою догадку в уверенность.

[Schnizel]

***



- Привет! Меня зовут Умино Ирука, я буду учить вас…., - Ирука произносил вступительную речь ежегодно, в течение последних семи лет своей жизни. Он говорил, обводя глазами сидевших перед ним слегка напуганных и напряженных первоклашек, говорил каждый раз по-разному, но одинаково приветливо и проникновенно, обращаясь одновременно ко всем, но в то же время как будто к каждому по отдельности. Он говорил и видел, как уходит напряжение и испуг, как их глаза загораются любопытством и жаждой познания нового. Его всегда слушали, и во время речи, и на уроках; он умел завладеть вниманием класса, и чутко уловить мысли и настроения своих учеников, что позволяло в короткие сроки раскрыть их потенциал. Он не только запоминал всех ребятишек в лицо и по имени в первый же день занятий, но даже мог дать довольно точную характеристику каждому, с кем успевал хотя бы вкратце пообщаться. Словом, Ирука нынче в своей стихии, а сидящие перед ним дети внешне ничем не отличаются от шестилеток–шиноби, впервые переступивших порог Академии ниндзя. Они глядят на нового учителя, только что представленного им директором школы, с умеренным любопытством и выжидающе – что привнесет в их привычный распорядок жизни этот человек? Будет ли он строг, или наоборот – позволит стоять на головах как старик Микихара? Будет ли он загружать их домашними заданиями, или уделит больше времени интересным предметам вроде рисования, или природоведения? Ирука читает все это по лицам ребятишек и улыбается. Одними глазами. Ему вдруг приходит в голову, что обычные дети куда счастливей и свободней, чем юные шиноби. Вот эти малолетки вырастут и станут инженерами, музыкантами, юристами, или финансистами, а может просто рабочими, или мелкими служащими. У них есть возможность в процессе обучения искать свое призвание, а еще у них есть то, чего практически лишены дети шиноби - выбор. Вдобавок, они имеют куда больше шансов прожить спокойную, полную достатка и семейных радостей жизнь, и дожить до глубокой старости. Если ты родился в семье шиноби, то перед тобой лишь одна дорога, и мало кому удается с нее свернуть. И вовсе не потому, что ты обязан следовать некоему закону, просто слишком велико влияние окружающей среды, в которой ребенок растет и развивается, и слишком сильны гены множества поколений ниндзя, заявляющие о себе в полный голос, стоит малышу сделать первые шаги. А в кланах с улучшенным геномом, таких как Учиха, или Хьюга, члены клана покидают его только после смерти. Школьная программа Академии ниндзя в корне отличается от той, что принята в гражданских школах. В Академии, конечно же, изучают историю страны и деревни, а также географию, некоторые разделы химии и основы физики, чтобы дать детям представление об окружающем мире. И математику – чтобы развить в них аналитическое мышление. Но большая часть учебного времени все же уходит на изучение свойств чакры, методов управления ею, и, разумеется, физическую подготовку. Весь процесс обучения подчинен исключительно функциональной эффективности, времени на духовное и личностное развитие остается очень мало.

Вводный урок, который решил провести Ирука исключительно ради знакомства с классом, пролетает на одном дыхании, и, заслышав звонок, ребятишки с визгом и хохотом выскакивают во двор. Ирука неторопливо складывает книги стопкой в углу стола, развешивает на доске географическую карту и делает пометки в своем блокноте. Дверь в аудиторию вдруг приоткрывается, слегка скрипнув, и в образовавшуюся щель просовывается всклокоченная голова учителя по физической подготовке, и по совместительству тренера школьной секции альпинизма – высоченного и широкоплечего парня, ровесника Ируки.

- Не помешал? – парень улыбается от уха до уха так заразительно, что сложно не улыбнуться в ответ.

- Нет, нисколько. Заходите, - Ирука поднимается навстречу гостю,- Асагава-сэнсей, правильно?

- Зачем же так официально? Можно просто Кинтаро, мы ведь ровесники. Я как тебя увидал – обрадовался, хоть будет с кем поговорить, а то одни бабы и пенсионеры в учительской.

Ирука понимающе кивает. Учительский состав школы трех селений и впрямь не первой свежести, к тому же преимущественно женский, не удивительно, что Асагава Кинтаро так жаждет подружиться с новичком.

- Тогда меня можно тоже по имени.

- Заметано. Не желаешь после работы пропустить по стаканчику? Заодно и поболтаем.

- Я не против, - Ирука не может не радоваться этому приглашению, ибо нет лучшего способа узнать обо всем, что происходит в школе и во всех трех селениях, чем тесное общение с человеком, явно не склонным держать язык за зубами, - где встретимся?

- Я слыхал, ты снял комнату у старика Кири. Так вот, если идти прямиком по улице от его дома, то упрешься в заведение под названием «Банная чаша». Буду ждать тебя там в семь.

- Хорошо. Рад знакомству, Кинтаро-кун.



Занятия младших классов заканчиваются рано, но Ирука просиживает в учительской до самого вечера, приводя в порядок свое новое рабочее место и штудируя учебники. Когда он, наконец, покидает кабинет, в школьных коридорах уже царит гулкая пустота и тишина, нарушаемая лишь шаркающими шагами и сухим покашливанием сгорбленного старика, что волочит за собой по коридору тележку с уборочным инвентарем.

Очутившись на крыльце, Ирука дышит полной грудью, радуясь весеннему воздуху, и только спустя минуту замечает тощую детскую фигурку, скорчившуюся на ступеньках, подтянув колени к подбородку. Спустившись вниз, молодой учитель осторожно присаживается рядышком. Девочка поворачивается к нему, глядит без удивления; два хвостика, схваченные цветными резинками у самой макушки, забавно подрагивают, будто антеннки; глаза у нее большущие на маленькой обезьяньей мордашке, с темной каймой внизу, будто от пролитых слез.

- Йоко-чан, ты почему до сих пор здесь?

Девочка некоторое время смотрит сумрачно, исподлобья, словно раздумывая – стоит ли отвечать. Потом произносит:

- Я боюсь идти домой. Да и не хочется.

- А сидеть здесь одна ты не боишься? Домой можно идти вместе с остальными ребятами.

- Я и с ребятами боюсь. Кикё тоже шла домой с друзьями, но ее все равно убили. И сидеть здесь я тоже боюсь. А дома мама с папой совсем сошли с ума, потому что Кикё умерла. Мама только плачет целыми днями, а папа приходит вечером и молчит. Они совсем со мной не разговаривают. Они наверно хотели бы, чтобы умерла я, а не Кикё.

Девочка произносит это все монотонно, без слез и дрожи в голосе, отрешенно. Ирука морщит лоб, вспоминая. Кажется, ту девочку, что первой нашли в лесу, звали Кикё. Да, точно.

- Масато Кикё… Она была твоей сестренкой?

Йоко кивает.

- Хочешь я провожу тебя до дома, Йоко-чан? Обещаю, что буду тебя защищать, если кто-то попытается тебя обидеть.

Поднявшись, Ирука с улыбкой протягивает руку девочке, и та, секунду поколебавшись, вкладывает в нее свою ладошку.

Они идут молча; Ирука ни о чем не спрашивает, и наверно по этой причине, Йоко заговаривает первая.

- Кикё все любили. Она была веселая и училась лучше всех в классе. В тот день я не пошла в школу, у меня горло заболело. Если бы не горло, возможно убили бы меня, а не ее. Я не виновата. Я говорила это маме и папе, но они не слушают.

- Почему ты думаешь, что родители хотели бы, чтобы ты умерла вместо сестренки?

Девочка передергивает плечами.

- Кикё была лучше. Умнее, красивее. Ее все любили.

- Мне кажется, - осторожно произносит Ирука, - Твоим родителям нужна помощь. Твоя помощь.

- Моя?

- Именно. Никто кроме тебя не сможет им помочь. Когда у взрослых горе, они становятся как маленькие дети, и их нужно поддержать и успокоить. Попробуй подойти к маме и просто обнять.

Его слова заставляют девочку задуматься, и, кажется, слегка воспрянуть духом. Она шагает рядом, держась за руку учителя, сосредоточенно морщит лоб и теребит нижнюю губу. Широкая, проторенная тропа стелется перед ними желтой полосой, обрамленная по бокам ярко-зеленой бахромой молодой травы, взбегает на высокий холм, спускается вниз и петляет меж скалистых нагромождений, заросших лесом. Селение Звонкий Ручей уже совсем рядом, с вершины холма оно виднеется как на ладони.

- Скажи, Йоко-чан, - спрашивает Ирука как бы невзначай, - вы с ребятами всегда ходите домой именно этой дорогой?

- Ага. Это самый короткий путь от школы, но многие мальчишки ходят не здесь, а напрямик, через лес. Считается, что это круто. Особенно, если у тебя есть своя собственная тропинка, о которой никто не знает, кроме твоих друзей. У Кикё была своя тропинка, и она всегда дружила с мальчишками.

- А тебя она водила по этой тропинке?

- Да, два раза. Только я неуклюжая, все время спотыкалась и всех задерживала.

- Йоко-чан, - Ирука останавливается и, присев на корточки, осторожно берет девочку за плечи, заглядывает в глаза – ты отведешь меня туда? Это очень важно.

- Но ведь это секрет, - произносит девочка неуверенно, растерянность пугливым мотыльком мечется в глубине ее зрачков, - я пообещала Кикё никому не рассказывать!

- Пожалуйста, - голос Ируки тихий, он почти шепчет. Ему ужасно не нравится применять к ребенку технику внушения, но другого выхода нет, - я ведь твой друг. Твой, и Кикё.

Взгляд Йоко светлеет, и она кивает головой.

- Завтра. Я покажу вам, Ирука-сэнсей.





tbc.

[Umi no Iruka]

*с нетерпением ждёт продолжения*

[little clever cat]

*практически биясь в истерике* ПРОДУ!!!))))

[Гость]

ошень хорошо тока страшновато немного похоже на мистический детектив типа Крика прода - обязательно)

[Schnizel]

Ага, спасибо, что заценили. Проду пишу, но пишу на работе, поэтому мало и медленно. Как только, так сразу.

[Гость]

ммм очень интересно хочу еще!!

с почтением ося!

[Пятница, 16-е]

Проды, проды!

Ждем-с.

[Schnizel]

Ну вот, уже читатели ждут проды. Эт хорошо наверно.

[Casey]

Тока сылки выкладывай, а не тока тут...

[Hawatari Toma]

Заинтриговали,продолжения!Пожа-алуйста!

[Schnizel]

Casey, понятное дело.



Hawatari Toma, стараюсь.

[corso]

прочитала первый кусочек и мне понравилось. (блинн, не собиралась же больше никогда читать никакие фики!)

хех, а он длинный будет?

[Schnizel]

хех, а он длинный будет?



corso, нет, не очень.

[Tish Addams]

Schnizel , читаю уже второй ваш фик и наслождаюсь. Конечно очень нагло со стороны совершеенно постороннего человека, но, онегай, продолжения!

[Schnizel]

Конечно очень нагло со стороны совершеенно постороннего человека, но, онегай, продолжения!



K@Mui, а по-моему ничуть не нагло. Вполне здоровое желание. Спасибо за отзыв.

[Tish Addams]

Schnizel , ^_^. Тогда я не нагло жду продолжения ^_^.

[Hawatari Toma]

А давайте из ненагло ждущих продолжения такую группку составим?И будем автора пинать по очереди,вдруг поддасться и напишет побыстрей?Всеж бывает на свете,а?

[Schnizel]

Hawatari Toma, автор существо хрупкое, ранимое. С надо помягше, нельзя его пинать. Да и бесполезно, сам пытался пинать авторов. Я и так пишу потихоньку, буду выкладывать внятными кусками.

[Neshinigami]

стоит дать почитать кусок незаконченного, так работа застопоривается.

ППКС Надо с этим что-то делать...

Хмм... завязка интересная. Буду ждать продолжения. Обещаю не пинать автора, пусть спокойно пишет.

Ох, как бы Ируку за убийцу не приняли... а то ходит тут по лесу с дитенком за ручку. Увидят - что-нибудь не то подумают.

[Schnizel]

Ох, как бы Ируку за убийцу не приняли... а то ходит тут по лесу с дитенком за ручку. Увидят - что-нибудь не то подумают.



Neshinigami, не подумают, он ведь новичок.

[Tish Addams]

Schnizel

Я и так пишу потихоньку, буду выкладывать внятными кусками.

А когда нам ждать нового кусочка?

[.Ero-Jounin Hatake Kakashi]

неожиданно напоролся на ссылку))

хорошо что выложил. я надеюсь, наплюешь на приметы и закончишь продолжение. А еще хотелось бы увидеть побольше отношений Какаши и Ируки

Ха хорошем месте закончил, блин!

(жаль, критик из меня совершенно никудышный вышел)

[Schnizel]

А когда нам ждать нового кусочка?



K@Mui, кусочка - очень скоро. Вот быстро дописать до конца не обещаю.



А еще хотелось бы увидеть побольше отношений Какаши и Ируки



.Ero-Jounin Hatake Kakashi, почему-то так получается, что когда я описываю подобные отношения, они частенько уже находятся на стадии "не первый год женаты". Наверно потому, что автор неосознанно переносит в текст часть своей личности. Поэтому всяких лирических моментов, секса и внутренних переживаний мало, не потому, что их мало в жизни персонажей, а потому что отношения это не главная линия повествования. В основном это короткие случайные фразы, проявление заботы, общность, понимание друг друга с полуслова. Если я и буду углубляться в личностные дебри, то ближе к концу.

[.Ero-Jounin Hatake Kakashi]

Schnizel да мне, признаться, этого и не зхватает. Обычно в фиках все описывают начало отношений, а хочется прочитать именно что "не первый год замужем", бытовуху всякую, о проявлениях привычки, заботы и утренних разговорах. Что-то в этом духе))

[Umi no Iruka]

.Ero-Jounin Hatake Kakashi

Правда-правда...

Иногда хочется увидеть семейную жизнь двух взрослых мужЫков...

Умильно это очень.....

"Ах! Какаши! Ты снова разбрасываешь по дому свои дурацкие книжки! А если их найдёт Наруто?"

"Ирука, успокойся, твой Наруто уже давно вырос и ничего нового в этих книжках не найдёт..."

нда...писатель из меня , прямо скажем, никакой...

[Schnizel]

"Ах! Какаши! Ты снова разбрасываешь по дому свои дурацкие книжки! А если их найдёт Наруто?"

"Ирука, успокойся, твой Наруто уже давно вырос и ничего нового в этих книжках не найдёт..."



Umi no Iruka, хорошая, кстати, идея.

[Umi no Iruka]

Schnizel

Ага.

Сразу представляется Ирука в роли этакой домохозяйки....

А Какаши - смотрящим футбол по телевизору и попивающим пиво...

[Schnizel]

Umi no Iruka, картинка оч в тему.